«Его несгибаемая воля и интеллект стоят сотню зоновских быков»  

Перед окончанием прошлого срока по делу о «хулиганстве» за разбитое окно в офисе «Единой России» в Москве (приговорили к шести годам колонии по ч. 2 ст. 213 УК РФ. — Прим. ред.) периодически появлялись сообщения о том, что против Мифтахова готовится очередное дело. Но никакой конкретики тогда не было. Изначально Азата задерживали в феврале 2019 года по делу о найденной в Балашихе взрывчатке — никаких улик следствие тогда не нашло, но дело не закрыли; также всплывали предположения, что Мифтахова собираются привлечь по делу «Сети». И всё это сопровождалось давлением на самого математика: к нему приезжали оперативники, угрожали новым преследованием и требовали дать нужные им показания, а перед освобождением водворяли в ШИЗО. Но Азат отказался от сотрудничества с силовиками. А отказы, как известно, они не принимают и свои угрозы воплощают с особым цинизмом.

В сентябре 2023 года Мифтахова задержали на выходе из кировской колонии, когда его срок по делу о хулиганстве истек. На следующий день после задержания математика отправили в СИЗО, обвинив в оправдании терроризма (ч. 1 ст. 205.2 УК РФ). Дело вел следователь УФСБ по Кировской области Пономарёв А.А. По его версии, находясь в колонии, Мифтахов во время просмотра телевизора с другими заключенными одобрил поступок Михаила Жлобицкого, устроившего взрыв в архангельском управлении ФСБ в 2018 году. 

в ходе беседы с осужденным Трушковым Е. А., в присутствии Гаджимурадова Р. Э. о. и «Наумова Андрея Николаевича» (псевдоним секретного свидетеля. — Прим. ред.), а также других осужденных, публично осуществил данные высказывания», — говорится в материалах дела. Собственно, эти трое и дали показания на Мифтахова.

Выступая с последним словом в Центральном окружном военном суде Екатеринбурга, Азат заявил, что силовики сфальсифицировали доказательства по его делу так же, «как это было пять лет назад», «очевидность и наглость такой фальсификации их не смущает, а даже играет им на руку». Он категорически отрицает вмененное преступление и пояснил, что спорил с другими заключенными о взятии города Бахмут, но про Жлобицкого ничего не говорил. Нынешний срок Азат отбывает в тюрьме Димитровграда Ульяновской области.

О том, как сотрудники колонии оказывали давление на анархиста, но тот не сломался, и как тюремщики склоняли других зэков давать показания на Мифтахова, — в интервью «Новой-Европе» поделился бывший заключенный кировской ИК-17 Тимур.

Знакомство с Азатом

Я оказался в колонии совершенно за дело — за организацию эскорт-агентства (статьи 240 и 241 — вовлечение и организация занятия проституцией). Секрета никакого тут нет, но и гордиться нечем. От политической деятельности был довольно далек, тут мы с Азатом не пересекались. Он попал в колонию года где-то через полтора после меня. До того как он из карантина приехал в зону, про него уже знали, что он получил рекордные шесть лет за хулиганку. Столько не дают первоходам. Никто в колонии нас не предупреждал, что он политический, просто по сарафанному радио сказали, что приедет с таким сроком. Нюанс был другой: нам сразу спустили, что прибудет «обиженный», никаких с ним контактов не допускать и относиться соответственно. 

Мы с ним пересеклись на работах, было интересно, что за чел такой, что за такую статью получил огромный срок. Ходили слухи, что он поджег офис «Единой России», ну, думаю, наш человек, и попытался с ним выйти на контакт. 

Изначально Азат не шел на разговор. Ничего не рассказывал о себе, был очень скрытный, но он был чуть ли не единственный, у кого в глазах был интеллект. Выделялся он на фоне остальных осужденных. А значит, можно с ним разговаривать, человек интересный.

Как потом мне рассказал сам Азат, еще когда он был на карантине, при беседе с «ментами» ему «выложили один факт», и этот «факт» они могли умолчать, если даст нужные показания, иначе они спускают этот «факт» в массы и он выходит в колонию «обиженным». Азат ответил, что сотрудник администрации вообще-то не может с ним говорить на тюремном жаргоне, это запрещено, а он еще поясняет ему за какие-то понятия и иерархию. «Я ничего не признаю, делай, что хочешь, мне всё равно», — добавил Азат. От такой наглости они выпали в осадок. Азат осознанно пошел на такой шаг, не боясь, никак не соотнося себя с этой системой. Он потом возмущался, что его хотели притянуть к громкому делу [«Сети»], к которому он не имел никакого отношения.

Пытки в колонии

Из-за его спорного статуса нам не запрещали с ним общаться. Это не та колония, где прямо действовали всякие понятия. Это зона режимная, как всё в «книге» написано [правила внутреннего распорядка], почти всё так и есть. Это не «красная» зона, где беспределят те, кто работают на администрацию, и не «черная», где всё по понятиям. Побои и пытки были, конечно. Регион сложный, колония пыточная — гиблое место.

Когда я только приехал на зону, со мной на карантин попал один парень. Идет обыск, рвутся письма, книги, всё, что ты с собой привез, наглым образом уничтожается. Не знаю, чем тот парень не понравился сотруднику ИК. Его голым ставили в положении ласточки, руки вытянуты, лбом прикасается к стене, на обратную сторону ладони ставили стакан с водой и сотрудник наносил удары шокером в область, где не будут видны следы: это яйца и жопа. Его били, тот дергался, стакан падал, после этого били руками и ногами. Экзекуция продолжалась до тех пор, пока человек не удержит стакан. Это, понятно, невозможно. Пытали, чтобы подавить волю. Как только приходишь в колонию, сотрудники давали понять, кто здесь власть. Неважно, разговаривал ты с ними уважительно или нет. Через пытки прошли почти все заключенные. В отношении меня тоже применяли физическую силу, но такой разумный минимум, побили немного.

Пытали не только при знакомстве в ИК. В конце 2022 года офицер завел в каптерку одного осужденного, его избили вместе с другими сотрудниками, облили зеленкой и побрили голову. Зэки решили обратиться в Следственный комитет.

Плохо будет всем. Обратиться с жалобой куда-то невозможно, потому что любая корреспонденция проходит через цензора. Все письма вскрываются, и если там содержится что-то негативное, то написавшего заявление человека вызывают в оперотдел и его бьют до тех пор, пока не передумает. Точно так же и с телефонными звонками.

Предательство, контракт на «СВО» и побег

Прошло достаточно много времени, чтобы мы разговорились с Азатом. Когда начал про него узнавать, выяснилось, что в колонии находился его земляк-татарин. Тот сидел за терроризм по 205-й. Так получилось, что с ним мы сопереживали Азату. Насколько это было возможно, ему было оказано максимальное уважение со стороны остальных заключенных. Если кто-то пытался «защемить» Азата, а таких попыток было немного, то вопрос этот решался быстро. Один раз был конфликт в начале 2023 года, когда какие-то наркоманы-таджики — ноль интеллекта и ноль всего — наехали по поводу статуса.

Среди этой команды «обиженных» был персонаж по фамилии Трушков. У него был большой срок — лет 12 за групповое изнасилование с отягчающими. В общем, не человек. Его туда [в касту «обиженных»] определили сразу. 

В мае 2022-го Азат делает невозможное по меркам колонии. Там каждый год устраивают местный парад Победы на плацу. Зэки, чтобы получить поощрение и как-то выслужиться, собирают из подручных средств какие-то танки, повозки. 9 мая выходит начальник колонии и принимает парад. Зэки ходят строем, песни поют. Какой-то гребаный цирк! А рядом стоят менты, ржут над происходящим. Говорили, что такого ни в одной колонии не было. Азат категорически отказался от участия в этом цирке. Сказать, что все были удивлены, ничего не сказать. Это был шок. Его, естественно, закрыли в ШИЗО.

Ему выдавали это избирательно. Хотя обязаны были всё выдать. Это же обычные сотрудники из ближайшей деревни. Они ничего этого никогда не видели. Чтобы лишний раз не связываться, старались обходить. 

В сентябре в колонию прилетал Пригожин вербовать зэков. Брали тогда всех, кроме тех, кто осужден по всяким «сексуально-половым» статьям и наркоманов. И еще «обиженных». Пригожин тогда говорил, что те, кто сейчас с ними пойдут, получат лучшую экипировку и деньги. После них придет нищая армия России, говорил, и вы всё равно пойдете на поле боя. Ну и как показало время, он был прав. 

В феврале 2023 года я освободился, но был на связи с колонией. Тогда уже набирали на «СВО» всех кого ни попадя. Сотрудники колонии начали хитрить. Трушкову и еще двум «пассажирам» [свидетелям по делу Азата Гаджимурадову и «Наумову»] было сделано предложение — подписать ходатайство отправить их на «СВО». Сидеть же еще много. Они согласились, и им сказали, что нужно для этого сделать: дать показания на Азата. Это всё происходило буквально за два месяца до моего освобождения. Было понятно, что вокруг Азата кольцо сжимается, и он это чувствовал: к нему чаще стали ездить всякие люди из «конторы». Давали понять, что это для него просто так не кончится. Когда людей таскают в оперотдел, значит, это не просто так. Одного увидели, другому сказали и весь барак знает, что Трушков ходил в оперотдел. Потом еще двое.

Уже находясь на воле, я узнал о задержании Азата на выходе из колонии. Ему дали обняться с родными пять минут и увезли в отдел. Была связь с колонией, там видели, как его принимали конвойщики.

Я в этот момент был занят отъездом из страны. Буквально с Азатом не было никакой связи. Знал, что у него жена Лена, но с ней я не был знаком. Познакомились благодаря телеграм-группе в поддержку Азата. Периодически видел там неадекватные комментарии: кто-то пытался умничать насчет статуса и на всякие тюремные темы. Ради справедливости я и хочу рассказать, как это было на самом деле.

Трушков потом пытался выйти на связь с Леной, предлагал деньги. Совесть его грызет довольно сильно. Через его «обиженного» приятеля узнал: он в итоге сбежал с фронта и сейчас находится в бегах. Получается, предал тех, кто его нанял, и тех, с кем он там был.

Трое против тюремного режима

Основной контингент сидельцев колонии — это цыгане, чуваки, которые украли корову или велосипед, солевые наркоманы. Просто мрак. Найти человека, чтобы просто поговорить, помимо того, чтобы чифирнуть и покурить, — очень трудно. Почему мы общались? Азат же долго присматривался. Мы все были разные: я, татарин и Азат. Татарин — исламский фундаменталист, фанатик. Азат — анархист, левацкого толка. У меня крайне иные взгляды. При учете, что в колонии 70% насильников и наркоманов не русских. Я никогда не скрывал националистические взгляды. И всё-таки мы умудрялись общаться и обсуждали происходящее в стране и в мире. Если человек говно и трется с ментами, то его обходишь стороной. Но есть такие неисправимые романтики, как Азат. Я ему прямо это говорил, как есть, и он был тоже откровенен со мной. Я это ценю. И безмерно уважаю за те поступки, которые он совершил на карантине и на 9 мая. Он продемонстрировал несгибаемую волю. Его интеллект, дух и металлический стержень стоили сотню зоновских быков.

Мы не скрывали общение с Азатом, несмотря на его статус. Он никакие риски не нес. Наоборот — это мы несли. К примеру, у нас с ним зашла речь о литературе: он передал мне книгу из рук в руки. И я специально ее беру — провоцирую тюремное сообщество. Делаю сознательно, чтобы посмотреть, сможет ли хоть одна блядь что-то мне сказать. Но меня не смели трогать, я себя поставил.

Мы с Азатом могли часами спорить о политике и наших взглядах, не признавая правоту друг друга. Но не для того чтобы что-то кому-то доказать, а чтобы отвлечься от этой рутины и почувствовать, что жизнь на этом не закончилась. И мы, конечно, победим. Мы — это крошечная оппозиция на троих. Борьба против тюремного режима нас объединила. И еще не закончилась.