«Нужно дать литературе на русском языке новую жизнь» 

Председатель жюри Михаил Шишкин — сам опытный победитель премией, лауреат «Большой книги», «Русского букера» и «Национального бестселлера», — ответил на наши вопросы.

— Победитель получает грант на перевод на 3 языка: английский, немецкий и французский. Окажет ли премия и оргкомитет сопровождение автору-победителю в поиске переводчиков и агентов в Европе?

— Обязательно. Просто издать сейчас книгу — даже в известном издательстве — ничего не значит: она утонет в потоке сотен новинок. Я живу в немецкоязычном пространстве, и многолетний опыт даст мне возможность помочь немецкому переводу не утонуть. У нас уже есть опытный промоутер, который будет заниматься продвижением книги, презентациями, рецензиями, интервью. Нам нужно еще найти таких заинтересованных людей во Франции и в англоязычном мире.

— Рукописи к публикации не принимаются? Значит ли это, что таким решением вы хотите поддержать статус нового «тамиздата» — и публикация книги в реальном издательстве, пусть и волонтерском (как, например, Freedom Letters), становится условием — и мостом к выдвижению?

— Задача премии — помочь литературе на русском языке свободно дышать. Больно смотреть, как в РФ выкачивают воздух из культурного пространства. Это только дело времени, когда там опять вся неподцензурная литературная жизнь перекочует на кухни. Премия — это один из инструментов, чтобы поддержать новые независимые издательства. И Freedom Letters, и Vidim Books, и «Бабель», и «БАбук», и другие делают важную работу — спасают достоинство нашей культуры. Премия привлечет интерес читателей к их публикациям разными способами. Решение о победителе принимается не келейно пятью-шестью людьми, а открытым голосованием большого жюри, в которое входят более 30 известных писателей, критиков, переводчиков, деятелей театра, музыки, искусства. 

Читателям будет интересно узнать, какую книгу выбрала, например, их любимая актриса или любимый писатель. Цель — привлечь внимание к книгам. У нас будет также на сайте читательское голосование в форме краудфандинга: каждый читатель сможет отдать свой голос одному или нескольким писателям в финальном списке (10–12 книг), переведя сумму от 10 евро и выше; эти деньги получат непосредственно писатели. При этом победитель читательского голосования будет определяться по числу поданных голосов, а не собранной сумме. Еще на сайте премии есть рубрика «Литературные новости», здесь будет публиковаться информация о книжных новинках, ссылки на рецензии и писательские интервью, приглашения на презентации и чтения русскоязычных писателей по всему миру, будет работать и телеграм-канал.

— Вы не ограничиваете заявителей: но, вероятно, у издательств из России могут возникнуть опасения по поводу сотрудничества с премией, в оргкомитет и в состав учредителей которой входят те, кого российское государство считает преступниками. Не общались ли вы с коллегами из России на счет, и какова позиция премии в этом вопросе?

— Очень важный и больной вопрос. Писатели, оставшиеся в России, стали заложниками, они не смогут свободно публиковаться в подцензурных издательствах и журналах. Что делать тем авторам, которые остались там и не поддерживают войну, режим? Опять круг замыкается, как в советские времена: публикация в подцензурных изданиях для них по этическим соображениям закрыта. Они должны или писать в стол — или публиковаться в свободных издательствах на Западе, что уже автоматически их ставит в РФ под удар. Публикация «у врагов» их делает «иноагентами», а потом и «террористами».

Писатель и издатель в нынешней России должны сами для себя сделать этот выбор: или ты публикуешься в России в Z-издательствах (а других там скоро не останется, воздуха остается с каждым днем всё меньше, и неизвестно, за что завтра будут сажать из разрешенного сегодня) и тогда ты сам не захочешь участвовать в премии «врагов», или ты будешь публиковаться свободно на Западе — под псевдонимом или открыто, понимая и принимая опасность. Я не очень вижу здесь другие варианты.

— Эта премия, кажется, действительно ставит целью важнейшую задачу: преодоление возникающего разрыва между мировым литературным процессом и российским. Как писатель, живущий в Европе, но работающий на русском языке, — ощущаете ли вы, что западные коллеги понимают проблемы, с которыми сталкиваются авторы из России (как остающиеся в стране, так и за ее пределами)? 

— Вы прекрасно видите, какое теперь настороженное и сложное отношение ко всему русскому в мире. Нужно дать литературе на русском языке новую жизнь. Особенно это важно для молодых: нужно дать им шанс быть увиденными, прочитанными и — если тексты достойные — переведенными. У писателей с именами всё еще как-то по инерции происходит, а для молодых выход на переводы практически закрыт. Западные издательства не хотят брать неизвестные имена, не хотят покупать кота в мешке и тратить большие деньги на переводы. Раньше выходило огромное количество переводов с русского, потому что издатели получали гранты из Москвы. Теперь это закончилось. Собственно премией являются гранты на переводы на английский, немецкий и французский. Особенно важно для западных коллег новое понимание, что нет «русских писателей». По-русски пишут писатели из Украины, Беларуси, Литвы и так далее по всему миру. Об этом заявлено в Декларации об учреждении. Актуальный дискурс о «постимперскости» и «деколонизации» литературы необходимо перевести в практическую деятельность — премия дает одну из возможностей перейти от слов к делу. Сейчас время создания нового типа русскоязычной культуры, свободной от «проклятия территории» и от русского «патриотизма», и осознающей себя частью мировой культуры. Премия — один из инструментов для этой работы.

— Вас как председателя жюри не можем не спросить. В вашей личной стратегии выбора: будут ли произведения, которые по факту своей тематики не могут найти читателя в России (например, на тему текущей войны или гендера), — иметь в ваших глазах бонус? Или, наоборот, современна та литература, которая пытается сохранить актуальность и выжить, но всё же получить читателя в России? 

— Для меня лично критерием оценки литературной премии может быть только художественная ценность текста. Причем и письма из тюрьмы, и военный дневник могут быть гениальной прозой. Но нужно осознавать, что великие произведения могут не приходить в мир и годами, и десятилетиями. Задача премии — поддержать литературу сегодня.