На фоне убийств, которые каждый день совершаются именем России в Украине, объявление Свободного Университета «нежелательной организацией» может показаться мелочью: никого даже не арестовали пока, просто объявили и всё. Ну, так они каждый день и не такое объявляют.
Но в этой капле воды — океан. Не припомню за последнее время событий, которые с такой кристальной ясностью показывали бы, какое будущее готовят стране в Кремле.
Два слова про Свободный Университет, кто не знает. Его создали в 2020 году несколько преподавателей Вышки, которых оттуда выгнали за невосторженный образ мысли и неправильное выражение лица. Лучших преподавателей, кстати. Государство сказало, что больше не позволит им преподавать на территории своих институтов и не будет платить зарплаты. А они ответили, что и хрен, мол, с тобой, с государством, учить всё равно будем — бесплатно.
За неполных три года Свободный университет вырос фантастически: сейчас в нём порядка сотни профессоров, десятки курсов, школы, лаборатории и огромное число слушателей. Всё это сообщество работает без денег: никто из студентов ничего не платит, никто из профессоров ничего не получает. Привычной бюрократии тоже нет — ни тебе контроля за тем, кто что читает, ни ректората, куда надо сдавать отчеты, ни первого отдела. Диплома пока не дают, зато дают сертификаты о прослушанных курсах и пытаются пробить признание этих сертификатов западными университетами.
Вот это всё, по мнению Генеральной Прокуратуры РФ, и нежелательно. А значит,
любое сотрудничество со Свободным Университетом — чтение или слушание лекций — означает на первый раз правонарушение и, соответственно, административное наказание, ну а если не понял, то со второго эпизода — уголовку!
Не за политику, за лекции.
Конечно, статус нежелательной организацией — это признание заслуг, как и статус иноагента. Но давайте попробуем эту нежелательность конкретизировать — понять, что именно вызывает гнев начальства?
Во-первых, нежелательны сами профессора Свободного Университета. Не настолько пока, чтобы смазывать им трусы или дверные ручки ядом, но достаточно, чтобы попытаться обрубить все их контакты с российской аудиторией. Это люди высочайшей квалификации. Университет организован по принципу клуба: кандидатуру человека, желающего присоединиться к сообществу Свободного, кто-то должен рекомендовать, поручиться за него, а окончательное решение принимают его коллеги. Болтунов, дилетантов, интриганов среди профессоров нет — только лучшие в своей области. В глазах начальства это минус — «умные не надобны, надобны верные»! Но есть у этих нежелательных еще один, более серьезный грех: они подвижники, они осознают свою миссию и свою ответственность, продолжают лучшие традиции русской интеллигенции — они просвещают свой народ, не требуя за это ни денег, ни должностей. Они не могут не делиться знаниями, это витальная потребность, смысл существования. Они — Учителя. Ясное дело, для того уродливого образования, которым является сегодня государство российское, они нежелательны.
Во-вторых, нежелательны студенты Свободного Университета. При всём разнообразии — это люди разных возрастов, образования, карьеры и места жительства — их объединяет тяга к знаниям. Они же пришли в Свободный не за корочками — они хотят узнать и понять то, чего не знали и не понимали раньше. Да, обучение бесплатно, но это не просто так — посидеть и послушать. Студенты тратят время и силы: читают предложенные книги, пишут эссе, сдают экзамены. Не сказать, чтобы учиться в Свободном было легко. Но для слушателей Свободного эти усилия не кажутся чрезмерными — обретение новых знаний важнее для студентов, чем развлечения, которым можно было бы посвятить это время, или деньги, которые за это время можно было бы заработать. Действительно, зачем такие люди путинскому государству? И оно пытается перекрыть им пути к знанию, угрожая штрафами и тюрьмой.
Но есть и еще кое-что нежелательное — само по себе знание, особенно гуманитарное. Если вы прослушали курс по истории Древней Греции или по филологии, вы не просто узнали что-то по этим дисциплинам. Ваш мир — ваш мир, в целом! — стал более сложным, менее однозначным, вы не только получили ответы на некоторые вопросы, но, что гораздо более важно, увидели перед собой новые, ответы на которые не знает никто, — их еще только предстоит найти. А зачем сложный мир государству, в котором всё просто и ясно, как на плацу?
Государству не нужны сравнивающие и сомневающиеся, государству не нужны задающие вопросы и стремящиеся к истине. Зачем, чтобы студент, прослушавший курс политически грамотного, но во всём остальном убогого преподавателя, на лекции в Свободном вдруг обнаружил, что бывает и другой уровень и преподавания, и науки? Зачем, чтобы человек задумался о том, как много было примеров жлобского самодовольства государств и вождей и как плохо все они кончили? Государству надо, чтобы у подданных не возникало вопросов, чтобы они, по Галичу, «не знали, но верили», чтобы не ведали сомнений, чтобы всё, звучащее с экранов, было истиной в последней инстанции, чтобы никто не замечал, что то, что вчера было черным, сегодня объявляется белым. Чтобы не просто ходили строем — чтобы любили строем ходить и считали, что это самый естественный способ передвижения. Образование здесь — враг. Не зря же наша власть его столько лет уничтожала. А неподцензурное образование — враг смертельный.
Поэтому всё логично и ожидаемо. Меня в объявлении Свободного Университета нежелательной организацией удивляет лишь то, что сделано это сейчас, а не год или два назад.
Происходящее, конечно, очень серьезно.
Власть уничтожает целые образовательные институты, выдавливает за границу людей, составляющих цвет нашей науки и образования, а у остающихся сохраняется всё меньше возможностей для творчества,
и они оказываются во внутренней эмиграции. Власть перекрывает пути получения образования, как в случае со Свободным университетом, поощряет доносы и изымает из библиотек книги нежелательных авторов. От этих ударов потом, когда сгинет этот режим, нашей культуре придется оправляться десятилетиями.
Но окончательная победа им не светит, как не светит взятие Киева. Большевики всё это тоже делали, делали даже много больше. Философские пароходы и лагеря, казалось бы, превратили страну в интеллектуальную пустыню, но как только рухнула советская власть, стало подниматься то, что, оказывается, не погибло, но жило в подполье. И оказалось, что, несмотря ни на что, люди хранили огонь и передавали его из рук в руки. Психоанализ, например, был запрещен, книги изъяты и уничтожены, но с конца восьмидесятых, когда власть разжала кулак, молодые люди стали искать и нашли учителей психоанализа — это были те, кто в самые страшные годы учились у тех, кто когда-то учился у Фрейда и считал своим долгом, несмотря на все опасности, передавать свои знания другим.
Уверен, что никто из профессоров Свободного университета от своей просветительской миссии не откажется, наоборот, интенсифицирует ее. Государство может разрушить любой институт, но стремление людей к знанию не удалось уничтожить ни одной диктатуре.