«Я, наверное, один такой! В самолете везли раненых. На носилках, положив их поверх опущенных кресел. Перегруза не было, но и мест свободных — тоже. Тогда я взвесился на багажных весах, оплатил себя как багаж, и летел по багажной квитанции, на которой было написано: «Живность». Ну кто еще так может?»
Алик Мнацаканян был один такой. «Был» — то есть ушел 7 ноября. Тем, кто знал его давно, в это трудно поверить. А тесно общавшимся с Аликом в последний год — год, который ему подарили врачи, ужасный год, — трудно держать лицо в трауре. Слишком много всего вспоминается, не выстраивается некролог. Получается какой-то набор баек. Пусть будут байки Алика.